Шиш Е.А. Административная политика Российского правительства в отношении городов Восточной Сибири в 18-начале 19 вв.

Материалы Всероссийской НПК “Право. Экономика. Общество” 1 апреля 2017 г.

Административная политика Российского правительства в отношении городов Восточной Сибири в 18-начале 19 вв.

The administrative policy of the Russian government in relation to the cities of Eastern Siberia in the 18th and early 19th centuries

 

Шиш Елена Александровна Shish Elena Aleksandrovna к.и.н, доцент ВСФ ФГБОУВО РГУП, г. Иркутск elen-shish@mail.ru

 

Аннотация. В статье рассматривается социальная природа политики абсолютизма по отношению к восточносибирскому городу, влияние на нее специфики края в 18 – начале 19 вв.

Annotation. The article examines the social nature of the policy of absolutism in relation to the East Siberian city, the impact on it of the specifics of the region in the 18th – early 19th centuries.

Ключевые слова: периферия, город, политическая власть, административная реформа, административное устройство.

Key words: periphery, city, political power, administrative reform, administrative structure.

 

Все Российское государство, за исключением небольшого пространства исторического центра, фактически находилось в провинции. Поэтому проблемы русских городов – это проблемы городов периферийных, в значительной мере городов окраинных, если брать во внимание темпы расширения государственных рубежей и проблему их охраны. Изучение административного устройства города вообще представляет важную задачу, так как дает возможность характеризовать один из критериев его определения. Не менее важно изучить эту проблему и на примере восточносибирских городов, имеющих специфические особенности, что позволяет полнее характеризовать процесс в целом.

Восточносибирскому городу изначально свойственна сложноиерархическая организация, возникшая как средство господства над сельским окружением. Именно это было использовано для организации территории во вновь присоединяемых областях. Везде город был использован в качестве орудия политического воздействия на округу.

Для Российского государства всегда была характерна интенсивная деятельность по созданию новых городов. Первым типом поселений были военно-оборонительные укрепления. Стадия форпоста, крепости, редута, т.е. милитаризованных пунктов, была почти обязательной для преобладающего числа поселков на вновь присоединяемых территориях.

Первичному назначению, рассчитанному на закрепление территорий, соответствовал выбор места для городов. Обычно они строились в урочищах, которые были политическими центрами местных племен и княжеств, либо на речных магистралях в глубине территории края. [2]

Значение города в жизни окраины не исчерпывалось только военно-административной  функцией. Присоединение каждой значительной территории знаменовалось сооружением города. Именно из него распространялась политическая власть со всеми ее атрибутами, город становился опорным пунктом и плацдармом дальнейшего продвижения. На следующем этапе освоения данной местности появляется целая сеть городов.

Необходимо отметить, что территория Сибири за достаточно короткий срок, с конца 16 до середины 17 столетия, вошла в состав Российского государства и была охвачена государственным управлением. Но на восточных рубежах процесс градостроительства по сравнению с Центральной Россией отличался особенностями, поскольку начинался позднее, в условиях довольно развитых товарно-денежных отношений и сформировавшихся городов в других районах страны. Поэтому в основе его лежало не отделение ремесла от сельского хозяйства, а перемещение посадского населения из Европейской России за Урал.

По разному складывались судьбы восточносибирских городов на протяжении 18 – начала 19 столетий.

По классификации, данной В.В. Воробьевым, все городские поселения Иркутской области на начало 18 века можно разбить на пять групп. Первую группу составляли укрепленные военные пункты, к которым относились Тункинский и Селенгинский остроги; ко второй – транспортные центры Восточной Сибири такие поселения как Усть-Кутский и Верхнеудинский остроги; к пушно-промысловым и административно-ясачным центрам – Нижнеудинский; к разряду крупных многофункциональных городов могут быть отнесены Илимск и Иркутск, к последней, пятой группе принадлежали Братский, Киренский, Чечуйский, Верхоленский, Балаганский остроги – центры сельскохозяйственных районов. [1] Однако, такая классификация не учитывает ряд особенностей присоединения и хозяйственного освоения Восточной Сибири. В эпоху первоначального этапа колонизации, связанного с территориальным приобретением новых земель, все городские поселения (город-острог-слобода) выполняли военные функции, являясь укрепленными центрами, за редким исключением, сразу же становились центрами сельскохозяйственного производства, выполняли задачи по сбору ясака, т.к. это входило в их административную функцию. Также с самого начала им была присуща и торгово-промышленная функция, особенно для таких поселений как Иркутск, Илимск, Братск, Верхнеудинск, Селенгинск и Киренск и это связано с особенностями их первоначального заселения.

При наличии условий для возникновения городского центра именно оформление общественно-политической структуры края становилось решающим фактором градообразования. С 1775 г. применялся правовой критерий города – наличие приписанного уезда, все остальные пункты, даже уже получившие статус города, были переведены в категорию «заштатных», «безуездных», в крайнем случае, «торговых слобод», например, таких как Кяхта.

Создание нового города или изменение его статуса не были произвольным решением, администрация (обычно воевода, губернатор или генерал-губернатор) внимательно анализировали реальное положение данной территории. Среди критериев выбора поселков на роль уездного или губернского центра фигурировали: центральное положение, расположение на транспортной магистрали, количество обслуживаемого населения в округе, наличие помещений для присутственных мест, оценка градостроительной площадки и т.д. По возможности выбирался пункт, концентрирующий совокупность городских функций в округе. [3]

Крупнейшими городами по численности жителей и административному значению оказывались центры межгубернской и губернской компетенции (Иркутск и Илимск). Остальные города выполняли функции уездных центров. Отличаясь по абсолютным показателям, они имели общие черты: значительные по количеству жителей и хозяйственной роли центры коммуникации соответствующего района.

В Восточной Сибири сложилась иерархически организованная сеть городов, служащая каркасом территориального устройства. Часть городов Иркутск, Охотск, Якутск, Нерчинск совмещали функции уездных центров с подобными, но опосредованными функциями губернских. Их судьба и место в региональной иерархии определялись переплетением экономических, политических и естественно-географических факторов.

Общим для городов Восточной Сибири было их окраинное положение, огромный колонизационный потенциал и преимущественно азиатская направленность внешней торговли. Для них были характерны приоритетная инициатива государства в градостроительстве, синтез всего спектра городских функций в сети опорных пунктов государственной власти, интеграция сибирских городов в социально-экономическую систему страны.

Положение Восточной Сибири на периферии империи определяло доминирующую административную роль ремесленного города как центра территориального деления, сосредоточения в городе органов государственной власти, управления, репрессивного аппарата, большую долю служилых элементов в составе населения, а также относительно четкое этническое разделение между русским городом и округой с местным населением в ряде районов.

В ходе административных реформ шел поиск принципов эффективного воздействия центра на обширную отдаленную периферию. Непоследовательно, правительство пыталось найти формы управления, адекватные его специфическим целям в Сибири. Рабцевич В.В. выделяет два наиболее характерных направления этих поисков. [3] Первое направление охватывает механизм связи региона с центром. Целью правительства являлось достижение единства и целостности политики в пределах всей страны. Но при огромной территории региона, его отдаленности, затруднительных средствах сообщения, отсутствия у высших сановников непосредственного знания местных условий – государство искало звено оперативной информации и эффективной обратной связи периферии с центром, а также предельный объем автономной власти на местах.

Второе направление поисков эффективности административного устройства и управления было связано с преодолением региональных различий внутри Сибири, вызываемых неравномерностью освоения территории, разнообразием хозяйственной организации и расселения в пределах разных природных зон.

Кроме того город выполнял и внутренние функции – по обслуживанию собственных нужд. В качестве автономного территориального образования он был интегрирован в общественную систему, наряду с уездом. Признаки города как автономного образования составили городская черта, отделяющая территорию города от уездной; затем особый правовой статус по сравнению с деревней; городская общесословная община, включающая всех домовладельцев вне зависимости от своей сословной принадлежности. Город имел свой герб, органы муниципального самоуправления, ему предоставлялось рыночное право, фиксирующее особые правила торговли.

На уровне корпораций город был организован в общесословную общину, включающую объединения посадских, бюрократии, войск, соответственно подразделяющиеся на общины купцов, мещан, цеховых, ведомственные группы управленцев и местные власти, военные части и т.д.

В роли территориально-пространственной организации провинциальный город Восточной Сибири выступал центром административно-территориального деления, через которое сельская сфера вводилась в политическую организацию страны.

Список источников

1. Воробьев В. В. Формирование населения Восточной Сибири. – Новосибирск, 1975.
2. Оглы Б. И. Строительство городов Сибири. – Л., 1980. С. 26-28.

Рабцевич В. В. Провинциальный город в региональном управлении России нового времени (XVIII – XIX в.) // Вестник Челябинского университета. Сер. 7. Государственное и муниципальное управление. – 1998. – № 1. – С. 7-19.